Михаил оставил сокола питаться, когда дойдёт до предела, ловушка сама прекратит засылать к нему духов.
Он завалился на листья, глядя в ночное небо. Вверху появились тусклые звёзды, и он почти сразу узнал одно из созвездий, это был Императорский крест. Только вот угол, под который смотрел на него Михаил, отличался от того, который он привык видеть, сидя в беседке. Дало это мало, но… Теперь он точно уверен, что по-прежнему находится в Духовом мире. И тут ему пришла в голову одна интересная мысль. Рогач, тот самый, что загнал его в портал, он ведь, похоже, отсюда пришёл, во всяком случае, свой образ он получил с местной зверушки, да, есть отличия, но это неважно. Вывод — охотящийся в том, мёртвом городе, зверодух как-то попал туда. А значит, где-то есть проход. Интересно только, как он оказался там один, без ведущего, как выживает без артефакта?
Где-то неподалёку опять кто-то завыл, но на этот раз Бельский не стал вставать и смотреть, кто такой бродит вокруг. Ухватив за хвост мысль с пришедшим через портал зверодухом, он, наконец, успокоился, дорога домой есть, нужно её только найти. С этими мыслями он уснул.
Проснувшись утром, Михаил разъединил ловушку и цилиндр. Нацепив очки, он глянул вниз. Что сказать? Духи тут были, в пределах видимости минимум трое из них годились для того, чтобы пойти на прокорм соколу. Глянув вверх, он нахмурился, чёрное солнце в ближайшие часы можно не ждать, небо за ночь плотно затянуло облаками, так что, двигать придётся в сумерках. Обойдя весь этаж, он набрал нехилую охапку мелкого хвороста, которого нападало вниз с различных гнёзд. Во всяком случае, его хватило, чтобы разогреть половину банки тушёного мяса. Съев не слишком большую порцию и запив её водой, Михаил, кое-как притушив голод, принялся собираться в дорогу. Спускаться оказалось всё же куда проще, чем карабкаться наверх, и уже через десять минут он спрыгнул на землю. Выпустив сокола, он отправил его, чтобы тот осмотрелся. Надо сказать, после питания, которое тот получил, контакт и контроль зверодуха сильно улучшился, да и дальность, с которой тот теперь мог передать боярину информацию, прилично увеличился. Сейчас птица нарезала круги на высоте двух сотен метров, и Михали тихо шалел от новой возможности, каким-то образом он скользнул в сознание слуги, и теперь смотрел на мир его глазами. Плохо только, что при этом он не мог контролировать то, происходило вокруг него самого, но пока вроде всё было в порядке. Он поднимал сокола всё выше и выше, пытаясь максимально разглядеть то, что его окружало. Прямо напротив него было океанское побережье, где высокие волны разбивались о скалы. Кое-как он смог определить границы мёртвого города, тот занимал огромный мыс, вытянутый в океан. Он был не меньше тридцати километров в диаметре, точнее определить не выходило. Идти направо или налево, бессмысленно — обрыв. Михаил судорожно пытался вспомнить карту континента, которую пару раз изучал, знакомясь с обстановкой. Духов мир, несмотря на то, что империя тут присутствовала уже сотню лет, крайне плохо изучен. Относительно хорошо были закартографированы земли единственного известного континента. И сколько Бельский не напрягал память, он не смог вспомнить такой береговой линии. Имелось пару похожих по рельефу крупных островов неподалеку от северного побережья, но они были прекрасно изучены и даже частично заселены. А на одном из них вообще располагалась база местного флота под патронажем империи.
Моргнув, Михаил каким-то образом разорвал связь, и его сознание вернулось в собственное тело. Голова, правда, при этом слегка закружилась, его даже качнуло от слабости, но уже через минуту неприятные ощущения исчезли. Итак, ему предстоял выбор — сидеть в руинах, добывая пропитание охотой, и искать портал. А то, что он тут был, Бельский не сомневался. И второй — идти туда, где за спиной высились горы. И возможно, там он сможет найти аборигенов, которые, вероятно, знают ответ, как отсюда выбраться. Он снова вытащил монету, решив довериться судьбоносному жребию. Снова выпал крушила, а значит, ему предстоял путь к горам. Причём Михаилу, если он правильно понял, придётся пересечь этот мёртвый город, и если он такой же, как и тот, в котором он начал свой путь, то в центре его могут ждать неприятные сюрпризы. Самым плохим при этом раскладе было для боярина то, что сокол не сможет полноценно вести разведку, поскольку большая часть города укрыта ковром довольно внушительных деревьев. И сосны только часть этого многообразия, например, в пределах видимости Михаил наблюдал дерево с очень толстым стволом. Наверное, потребовалось бы человек пять, держащихся за руки, чтобы его окружить. Оно было невысоким, метров пятнадцать, но крона больше напоминала шляпку гриба, внутри неё можно спокойно устроить танцевальную площадку и дать званый ужин персон, так, на сорок.
Развернувшись спиной к океану, Михаил бодро зашагал в противоположенную от него сторону. Пару раз он пускал в ход тарелку-ловушку, пополняя копилку питательных духов. Фиолетовых, способных к обучению, он игнорировал, у него осталась одна свободная, и он очень хотел разжиться ещё одним алым.
То, что путешествие спокойным не будет, Бельский понял, когда его нога второй раз провалилась в скрытую под тонким слоем дёрна щель, он едва её не сломал. Конечно, лекарский артефакт справится с подобным, учитывая, что их у него два, но переломы так быстро не устранить, так что, лежать несколько дней, сращивая кость, ему не слишком хотелось. Пришлось снижать скорость и внимательно смотреть себе под ноги.
Вода нашлась спустя два часа неспешного пути. Это была очень глубокая лужа. Скорее всего, она пополнилась за счёт дождей, собираясь в приличных размеров каменную чашу. Несмотря на слой палой листвы поверху, сама жидкость была абсолютно чистой, прозрачной. Бельский сроду из луж не пил, но сейчас особого выхода нет. Аккуратно расчистив небольшой кусочек водной глади от листьев, он вдоволь напился, затем наполнил термос и обе фляги. Ранец, конечно, потяжелел, но не слишком сильно.
Через час Михаил отозвал сокола, так как тот уже приближался к порогу истощения, и даже простейшие команды выполнял с огромным трудом. Дальше пришлось идти на свой страх и риск. Изредка он опускал на глаза артефактные очки и оглядывал местность. Ловушка, которую он частично опустошил ночью, снова была полна. Всё чаще попадались серьёзные фиолетовые духи, которых он игнорировал, сберегая последнее пустое хранилище для алого, если таковой встретится по пути. А вообще мелочёвки и средних сущностей тут было, куда больше, чем на окраинах мёртвого города, где он занимался собирательством с Акимом. Жаль, что егерь погиб, если бы они сюда угодили вдвоём, было бы куда лучше, сильный фехтовальщик, вот только духа у него не было и управлять он ими совершенно не мог.
Шум ломаемых деревьев и сметаемых кустов вынудил Бельского остановиться и активировать броню. Да и остальные умения, как шпага и чёрный болт, не заставили себя долго ждать. Он шёл по краю небольшой рощицы из молодых деревьев, которые выросли посредине довольно широкой улицы. И вот теперь навстречу ему неслось что-то очень массивное, сметающее эту поросль и кусты, как нечто незначительное. Михаил отскочил в сторону, прижавшись спиной к стенке, высотой всего в пару метров. Эх, как бы ему пригодился сейчас самострел Акима с артефакными болтами, но он его где-то потерял, во всяком случае, в груде обломков, что прилетала сверху, его не оказалось. Может, и дуэль со зверодухом в подземелье, имея зачарованный болт, сложилась бы иначе.
Нечто, напоминающее обычного кабана, только раза в два крупнее и шкурой чёрного цвета, вылетело на боярина, сокрушив парочку не самых тонких деревьев. И, как ни странно, Бельский этому только обрадовался, на него неслось огромное количество мяса, он даже пожалел, что вскрыл тушёнку. Зверь решил смести его одним мощным ударом, наклонив огромную башку, вставив вперёд впечатляющие бивни и лоб, укрытый костяными наростами. Всё это он проделал, не останавливаясь, а только набирая скорость. Михаил же спокойно ждал его, и только, когда тварь оказалась в паре метров, прыгнул в сторону, метнув в него чёрный болт, который вошёл туда, где у обычного кабана сердце. Чёрная шкура оказалась не такой крепкой, а усиленный артефактом в поясе болт пробил здоровенную тушу навылет. Кабан, не останавливаясь, протаранил стенку, развалив её, и только потом кувыркнулся несколько раз, и, с трудом поднявшись на ноги, развернулся в сторону человека, который как раз возник в проломе стены. Из сквозной дыры в его боку на землю обильно текла чёрная кровь. Он наклонил голову, намереваясь совершить очередной таран, но именно в этот момент рухнул на бок, взрывая копытами дёрн. Бельский приблизился к нему и с силой вогнал шпагу в ухо зверя. Тот дёрнулся и затих уже навсегда.